Легенда о Геннадии ПодвойскомСначала были полотна — невозможные. Ну что это такое, а? Однако, их воздействие было мощнейшим. Впечатление сильнейшее. Красочность, живо-писность, сразу лезли сравнения (кстати, почему-то со многими из мастеров второй половины ХХ века), но без конечной идентификации, — т.е. СВОЁ — собственное, авторское начало там несомненно.Потом все — поголовно — с придыханием вторили: «Подвойский…» и как-то приободрялись что ли, у некоторых глаза добрели, начинали улыбаться. А когда мне довелось его лично увидеть, то там были глаза и только. Этот человек = ГЛАЗА + ещё немного телесности, росточку ведь небольшого, сухонький такой, живенький. Глаза огромные и светлые. «Светлый человек» — ах, вот откуда легенда. Нонконформисты конца 70-х — начала 80-х, которые позже оформились в московскую группу, принимали его как своего. Валентин Хрущ немел при виде некоторых из его сугубо творческих решений полотен. Я при посещении немела от всего: напора желания прояснить, сделать понятным изображённое — донести в точности смысловое начало, — вот откуда называние его творений криптограммами (тайнописью, для посвящённых лишь). Немела от условий жизни: столпника-пещерника, аскетизма, в котором Подвойскому «комфортно». В чём нет бравады или эпатажа. Закопчённость, сам подкопчённый, выкопченный — только глаза и остались. Это было самое настоящее, натуральное «Пещное действо»! ( не изучавшие историю дотеатральных действ, мистерий, вертепа могут попросту поверить мне на слово или углубиться в изучение). Написано к выставке, в каталог Вот в этой «пещере» (жилище в природной среде) достаются полотна (почему же их демонстрируют с обратной стороны: наоборот? подрамником вперёд?) и тыча коричневым, тоже подкопчённым, пальцем, ведя полосы начинает «посвящение», настойчивое прояснение, рассказ о символике: «Это — солнце», «Это движение души, так она, распрямляясь, начинает движение своё», «Душа учится мыслить…», « Она со скоростью света движется». И как импульс: «Ангелы небесные указывают траекторию». Ну почему, почему он так показывает, входя в такие подробности?!
«А это — лапа ноги (!) собаки переходит в крылья… (в этом самом месте происходит «отпад башки», голова кружится, в том числе и от копчёности)… и тут форма мидии…» (угу!). Уже потом залажу в толстенный свод искусства второй половины ХХ века, а там так и написано: «Красная, возможно, луна, вероятно, СИМВОЛ» чего-то там. Ну и ладно, и мы будем ВОЗМОЖНО (или уже точно, ведь имеем авторскую подсказку) видеть символизм, раскроем суть этих криптограмм. Но там большее, там — космогония. Самая настоящая, с серьёзным хтоническим — первозданного хаоса началом. Хотя знающие Подвойского, уверяют, что он — «Божий человек» (И.Стоянов), что он пишет тексты, может писать-рисовать или делать ещё много чего, потому что он совершает свой Путь… А значит и есть Художник = человек всецело посвятивший себя, нет, лучше — точнее — отдавшийся творчеству. Тогда уходит смущающее понимание того, что он «влипает», — там нет дистанцированности от создаваемого, как то свойственно профессионалам, ведь он свой Путь осуществляет. В полотнах много случайного (для зрителя), хотя художник наоборот, основу уже готового полотна переиначивает — включая то, что там уже есть в свои (можно я скажу?) «заморочки». Последние работы — это Вселенская Паутина связи всего со всем. И тут же о своей, добрейшей из собак: «Манюня — это я!», значит пантеист? Значит ВСЁ в мире пронизано божественным началом? Тогда понятно, оправданно и определение его как «последнего из хиппи». Там на холстах всё ОДНОМОМЕНТНО! Ага, тогда всё же КОСМОГОНИЯ?! Уф! Но всё равно, как бы то ни проясняли, это — классно и гипериндивидуально. Это — Подвойский. Он сам и есть фантастический образ! «Я жизнь только начинаю», — подобная фраза провисает… , чтоб затем найти своё объяснение: «Внутренне мне комфортно, условия жизненные таковые, как и требуется». Абсолютно счастливый человек? Нет, там равновесие и… пустотность… Открыт? Способен всё вместить? Но и переполнен! Художникам он — символ отшельника и отщепенца («Всегда жил вне системы, вне социума, он — последний хиппи. Там — одиночество нигилистов, а потому и доныне — средоточие хиппующей молодёжи», — Леонид Войцехов). Да уж, как об отшельнике о нём не скажешь, уж больно «балакуч», настойчив в стремлении пояснить, про-яснить символы и смысл изображенного. Он смешивает Божий дар с глазуньей. Но там-таки «глазунья»! А теперь черёд истории, что достойна любой легенды. Месяца три тому назад (январь 2008-го года), прогуливаясь по блошиному рынку Парижа, оглядывая всякие всякости, одесскими художниками актуального искусства было опознано полотно Подвойского. Оно превосходно вписывалось в инсталляцию цветастых товаров, которые предлагали арабы. Всё вокруг яркое, броское, «голосливе», а это творение как подлинное произведение отменно закомпоновалось и всё равно выделялось, ещё больше в таком окружении (обстоятельствах) выделялось своей органичностью всему этому. И вновь возврат: «Он человек ХIХ века, — рассказывает иконописец Игорь Стоянов, — любит Лескова, читает святых отцов, постоянно читает». Потом добавляет: «Знает все песни «Битлз». А как плавает! Чуть ли не часами! А коптит для умерщвления плоти… Он действительно не мерзнет. Там простор для духовных упражнений. Удивительное — проникновенное отношение к природе, всему природному. Всё-таки пантеист! И оба респондента: «Вопрос чистоты несущественен, т.к. Подвойский внутренне чистый человек». Паутина! Драматический эффект поздних полотен художника усиливается «паутиной» внутренней органичности, которая пронизывает фрагментарность мира. Автор, в творчестве которого перемешана иконография высокой и низкой культуры, прибегая к эклектичному смешению элементов, разрывает их привычные связи. Иногда это взгляд с высоты птичьего полёта, передающий коллективный опыт человеческого общения. Это наш, собственный, Франц Клайн, Джулиан Шнабель, Джеймс Энсор. Подвойский — наша, одесская, предтеча модного американского движения «down shifting» — «опрощения», возврата к природному образу жизни! Что-то текст сложился чрезмерно восторженный… Хотя в нём больше изумления, недоверчивости тому, что в наше время и в наших обстоятельствах возможны люди сочетающие «неудержимое движение света души…» и «пещного человек». Март 2008
Ута Кильтер
|
Легенда о Геннадии Подвойском
